Маленькая Ада была счастливым, единственным, ребенком в семействе Марсшалл. Малышка Ада умела смеяться, любило ловить ртом солнечные лучи, и убегать от проказливого дождя. Любимица отца, отрада глаз для матери. Послушная малышка, которая никогда не шла наперекор. Малышка, что с самого детства любила читать детективные истории, вместо бульварных дешевых романов.
Ты помнишь какой была в школе? О, малышка Ада, ты отличалась от всех остальных. Не потому что не носила платья, нет, это прекрасное одеяние женского гардероба всегда была на первом месте в списке твоих вещей. Нет. Ты была из тех, кто уже со средней школы любил докапываться до правды. Еще будучи ученицей, ты распутывала клубок школьных ссор и интриг. Помнишь свою первую победу? Помнишь, как хорошенько влепила в нос одному из ублюдков, который назвал тебя потаскухой? Помнишь, как потом ты унизила его перед школьным советом, а справедливость и твоя личная репутация восторжествовала? О, малышка Ада, ты навсегда запомнила вкус первой победы, после которой больше не смогла стоять в стороне. Ты билась за правду, ты выводила на чистую воду учителей-упырей. Ты ловила с этого абсолютный кайф, и тебе было абсолютно все равно кто перед тобой: мутант или смертный. Справедливость - вот что было самым важным в твоей жизни.

И ты росла, становилась сильнее, умнее. Ты училась на юриста и с отличием окончила кафедру. Тебе было двадцать три. Молодая девушка, в самом расцвете сил, с планом на жизнь, богатом женихом. Твое будущее было ясным, как самый солнечный день в году. А потом случился я. Друг твоего жениха, которого арестовали.
Нужно ли говорить о том, что твои родители не были рады такой партии? Нужно ли говорить о том, что они не были рады иметь в зятьях простого полицейского? Да, ты не знала кем я работаю на самом деле. Ты не знала, что связалась с агентом цру, я не открывал тебе эту тайну и после нашей свадьбой, что мы сыграли вопреки желаниям твоих родителей.
А потом. Потом был сын, мое признание и грубочайшая ошибка. Я рассказал тебе кто я. Я открыл тебе все карты, боясь, по правде говоря, что ты отвернешься от меня. Не отвернулась. Осталась рядом и начала не только с еще большим усердием подходить к вопросам в суде, но и искала тех мутантов, которые не могли позволить себе адвоката. Моя фемида. Моя воительница. 

Можно сказать, мы были с тобой счастливы. По правде счастливы. Ты помнишь, как не раз спрашивала меня: игра это или настоящие чувства? Ты помнишь мой ответ? Помнишь тот кулон, что подарил тебе на годовщину нашей свадьбы, что означал мою безмерную верность тебе? А потом случился 2011 год, смерть сына и работа, в которую я ушел с головой. Наш брак - распался. Наш брак разрушился о мою холодность, неумение открываться другим. Я не винил тебя, когда ты ушла, оставив мой подарок на столе в гостиной. Не винил, когда ты перестала брать телефон.
И пусть мы не общались с тобой довольно долго. Пусть я сделал тебе больно и ты бы с удовольствием забыла о том, что в твоей жизни был некий Ричард Коэн, ведь ты даже вернула свою девечью фамилию обратно... Но у судьбы свои планы, и в конечном счете наши пути пересекаются вновь два года назад.

Скажи мне, малышка Ада, сможешь ли ты меня простить?

• Ханне с Ленцем появились на свет в Берлине спустя девять месяцев после того, как их биологический отец вышел за сигаретами; мать быстро пизданулась с концами нашла новую любовь всей жизни и переехала на пмж в коммуну любителей легких наркотиков;
• вследствие то ли родовой травмы, то ли генетически заложенной ебанцы, Ханне с детства доставляла всем Огромную Кучу Проблем, и ее довольно быстро начали пичкать целебным псилоцибиновым чаем; психике и характеру это, разумеется, на пользу не пошло;
• в плюс-минус сознательном возрасте начала впитывать маразматичные идеи местной Всехней Мамаши, которая радиоприемником вещала на всю коммуну, что во всех мировых бедах виноваты мутанты; в отличие от брата, в некоторой степени сопротивлялась подобного рода образовательной программе;
• ближе к шестнадцати вместе с матерью дала деру обратно в Берлин, оставив Ленца и дальше загорать с припизднутыми; причиной переезда, помимо прочего, послужил тот факт, что Ханне сама оказалась носительницей зета-гена;
• пережила длительный и болезненный период адаптации к нормальным людям, но сумела все же получить среднее образование; постоянно писала брату письма, ни на одно из которых он ни разу не ответил; много позже выяснилось, что он их и не получал;
• снова встретилась с Ленцем лишь девять лет спустя и быстро поняла, что его обработали по полной программе; догадалась и о том, что в столице он занимается какими-то мутными делами, в которые наотрез отказывается ее посвящать; сложив два и два, попыталась выбить из него накопившуюся дурь, но не преуспела — Ленц поспешно свинтил в штаты;
• худо-бедно поддерживала с ним переписку и делала вид, что верит в сказочки про успешную эмиграцию, но в какой-то момент окончательно забеспокоилась и вытянула на подобие откровенного разговора (заодно убедилась, что мозги у братца без вариантов поехали набекрень);
• в Вашингтоне объявилась после череды личных жизненных неурядиц и, вероятно, смерти матери, чтобы собрать в кучу то немногое, что осталось от ее семьи.